Победитель, или В плену любви - Страница 39

Александр был даже ближе к обмороку, чем полагал Ричард, но сказал твердо и отчетливо, будто в определенной стадии опьянения, выговаривая каждое слово:

— Я только хотел выяснить, жив или мертв мой брат. Ни о каких поблажках я не помышлял.

Ричард задумчиво смотрел на него чуть исподлобья, и когда заговорил, то в голосе прозвучали мягкие раскаты, наподобие мурлыканья огромной кошки:

— Можете считать великой удачей, если оба окажетесь живы. — И без паузы приказал Джону Маршаллу: — Идите, поищите среди пленников брата этого мальчишки и, если он еще жив, приведите сюда. Ни на миг я бы не возжелал разделить могилу с кем-то из моих братьев. Хочу посмотреть, что за человек вызывает такую безумную преданность.

Джон Маршалл поклонился и поспешил выполнять приказание. А Ричард взял Александра за предплечье и повел к столу.

— Пойдем. Раз вы так надолго прервали нашу трапезу, то присоединитесь к ней теперь.

С большим трудом Александр сделал шаг, другой и вот уже смог подойти к столу и сесть. Ради Харви… Нужно продержаться ради Харви.

Манди, гладя, как Львиное Сердце подводит к столу спотыкающегося на каждом шагу Александра, и не подумала, что приглашение Ричарда распространяется и на нее. Но Элайн подозвала ее.

— Присоединяйтесь к нам, — скомандовала она. Теперь, когда Ричард повернулся к ней спиной, напускного смирения у леди заметно поубавилось. — Я все же хозяйка в зале моего замка.

Тюрьма замка Лаву, расположенная под оружейной, казалась Харви достаточно цивилизованной — по крайней мере, в сравнении с теми, чьих прелестей приходилось отведать. Немного она смахивала на коровье стойло — возможно, потому, что пол был засыпан толстым слоем соломы, а гнезда для факелов на стенах напоминали кормушки для скота. Факел горел только в одном из гнезд, так что большая часть подвала, где содержали остатки побежденного гарнизона Лаву, скрывалась во тьме.

Растянувшись на соломе, Харви проверил ушибы на теле, выясняя, какая часть пострадала более всего. Открытых ран и переломов не было: кольчуга и надежный панцирь, а также отменная реакция и крепкие кости позволили избежать серьезных ранений. Самое печальное было то, что знамя Лаву сорвали с древка копья, и в придачу кто-то вогнал наконечник этого же копья в лорда Бертрана. Харви не видел причин продолжать сопротивление и сдался, правда, только после того, как получил несколько мощных ударов от соперников. Но, по крайней мере, Харви знал, что Александр вне опасности. Арнауд сказал, что Маршаллы взяли его в плен и, хотя юношу изрядно помяли, смертельно опасных повреждений нет.

— Ему крупно повезло, — добавил Арнауд с осуждением. — Он лез в самую гущу схватки, как будто черти ему поджаривали зад на сковородке. Я за ним едва поспевал.

Харви подумал, что если удастся выбраться из тюрьмы, то непременно задаст Александру взбучку. Сражаться надо с ясной головой, не горячиться и не поддаваться на провокации.

Он снова попробовал изменить позу и поспать, но пока что ни в одном положении не удавалась устроиться удобно или, по крайней мере так, чтобы тело болело поменьше.

Закрыв глаза, Харви стал думать о полях за пределами темницы, о том, как теплый весенний ветер шевелит молодую травку на ристалище. Легкое шевеление знамен над шатрами; треск копий и топот возле квинтейнов; запах жаркого, доносящийся из кухонной палатки; дух товарищества в веселой беседе у лагерного костра…

Внезапно и необъяснимо сцена переменилась: он вдруг увидел себя в часовне, одетым в темную монашескую сутану, а вокруг суетятся какие-то ряженые, выкрикивающие хвалу Богу.

Скрип ключа в двери темницы выдернул Харви из мира видений; он открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как двери раскрылись и появился рыцарь с пылающим факелом в руке, а с ним — двое стражников с обнаженными мечами.

Рыцарь пригнулся, проходя под низкой аркой у входа, затем выпрямился и поднял факел; Харви узнал выразительное лицо Джона Маршалла.

— Я ищу Харви де Монруа, — объявил рыцарь официальным тоном и огляделся вокруг.

Медленно и осторожно Харви перевернулся и встал, ощущая, как болит каждая мышца.

— Я здесь, сэр Джон, — сказал он, входя в круг света, отброшенного факелом.

— Лорд Ричард вызывает вас присутствовать в зале… — Джон Маршалл окинул Харви оценивающим взглядом и добавил: — Если вы сможете идти самостоятельно: это неблизко.

Харви немедленно шагнул к двери темницы, коротко и гордо бросив:

— Я вам не слабак.

Стражники, сопровождавшие Маршалла, расступились, давая ему пройти, и тут же взяли мечи наизготовку: среди пленников пошел ропот, и в воздухе повисло напряжение.

— Почему вызвали меня? — спросил Харви, когда дверь за его спиной захлопнулась, и заскрипел ключ.

— Меня послали, — ответил Маршалл, — выяснить, живы ли вы, и привести, если это так. Ваш брат очень обеспокоен вашим благополучием и недвусмысленно довел это до сведения лорда Ричарда.

Харви застонал: кажется, умение Александра создавать проблемы достигло непревзойденных высот.

Будто прочитав его мысли, Маршалл сказал:

— Возможно, все не так уж плохо. На лорда Ричарда произвели впечатление его смелость и откровенность. — Рыцарь чуть улыбнулся. — И я весьма признателен отваге вашего брата: он более чем удачно вмешался в мою схватку с Удо ле Буше. Такая доблесть встречается нечасто.

— Увы, не разделяю ваших чувств.

— А напрасно. В знак благодарности я спас вашему брату жизнь в утренней схватке.